Наука давно уже перестала быть уделом одиночек, превратившись в высокоорганизованную деятельность, затягивающую в свою орбиту не просто людей или группы людей, а целые коллективы, порой, огромные коллективы, особенно, если речь идет о таких проектах, как атомные, нанотехнологические, космические и вообще любые, связанные с ВПК. Впрочем, имеется печальный опыт и невоенных гигантских научных проектов. Генеральные схемы развития и размещения производительных сил СССР в разные периоды времени под эгидой Госплана СССР и его головного научного центра СОПС выполняли более 500 институтов – в течение двадцати лет.
В правильно организованной науке собственно ученых немного: требуется много инженеров, техников, IT-специалистов, библиотечных работников, аспирантов, лаборантов, редакторов, корректоров, типографов, мастеров клининга, охраны, подносчиков ланчевых снарядов, секретарш, референтов и т.п.
Позиции настоящих исследователей в науке достаточно понятны:
☻ теоретики,
☻ аналитики,
☻ сборщики информации,
☻ вычислители и обработчики информации
При этом ведущую позицию занимают теоретики: как создатели идей, гипотез и теорий, так и фальсификаторы этих идей и теорий. В этой схватке чаще всего побеждают именно фальсификаторы, оберегая тем самым человечество от бурного потока плохо перевариваемых теорий-заблуждений. Однако имена этих героев и стойких защитников спокойствия человечества неблагодарная история, как правило, не сохраняет.
Для креативной научной деятельности, помимо самих людей, обладающих воображением, смелостью, тщеславием, скептицизмом и, на всякий случай, хорошей теоретической подготовкой, необходимы всего два условия:
☻ повод (ad hoc),
☻ уединение
Одиночество теоретика-креатора до краев заполнено напряженнейшим диалогом – с самим собой, с Богом, с природой, с другими теоретиками. Именно в этом коммуникационном бульоне и рождаются идеи, гипотезы и теории. И здесь важнейшей проблемой является идеологическая и мировоззренческая составляющая. Конечно, в финансовом плане наука недополучает – это неоспоримый факт, но даже если предположить, что завтра государство выделит на исследования пятьсот триллионов рублей, ситуация все равно не изменится, потому что в стране нет нужного количества настоящих ученых кадров, готовых и умеющих работать из здорового исследовательского любопытства. И что совсем печально, сознание ученого устроено так, что он не может одновременно быть и выдающимся креативным исследователем, создающим новые теории, и успешным менеджером. Чем лучше ученый, тем хуже он – менеджер. Исключения составляют лишь особо выдающиеся личности. Связь мира ученого с окружающими действительностями должен обеспечить научный продюсер.